Национальная идентичность начинается с порога — с темпераментных грузинских пастухов на картинах. Бежит под потолком живая зелень, абажуры-макраме укутывают светильники, уютные полки с книгами скрываются за легкими портьерами в кабинках-шатрах. Сверкает медная утварь над открытой кухней-очагом и толпятся пузатые банки с разносолами — на угощение.

Кухню дают внекалендарную грузинскую, которая складывается из многоголосия регионов. В золотом бульоне кахетинская хашлама и цуккини по-аджарски, хачапури по-мегрельски и свиные ребрышки по-рачински. По-летнему освежает суп с боржоми — на мацони с розовеющим редисом. Цицилу-курицу запекают в сванской соли целиком — да так целиком и подают. Идеальные для завтрака квели из надуги. Похмельный хаш и телячьи мозги для мужской половины человечества. Для женской — салат с арбузом и имеретинским сыром, обернутым в невесомое тесто. 

И не пытайтесь скрыться от десертной карты, где кроме нежного торта с инжиром и канонического наполеона предлагают гастрономические шутки: сладкую карбонару и шишки — точь-в-точь еловые, но из шоколадного безе. И грузинская чурчхела — застывшее счастье из виноградного сока с терпким грецким орехом внутри. Как вечная радость, в которой нельзя себе отказать.